История запорожских казаков. Военные походы запоро - Страница 114

К оглавлению

114

После такого представления со стороны запорожских «стариков» Булавин оставил Чертомлыккую Сечь и поднялся выше в крепость Кодак. Отсюда он вновь стал действовать на запорожцев, подбивая их к бунту. Бывший на ту пору кошевой атаман Петро Сорочинский решительно отказался действовать заодно с Булавиным. Тогда молодежь лишила Сорочинского кошевства, и вместо него выбран был снова Константин Гордиенко. Но и Гордиенко в открытом содействии Булавину отказал, и тогда запорожцы дали донскому атаману такой ответ, что они пойдут с ним на великороссийские города лишь тогда, когда он призовет к себе на помощь калмыков, черкес и татар Белогородской и Ногайской орд, а пока придут орды, позволили ему собирать к себе вольных людей. «А так как атаман Кондратий Булавин был в Запорожья об сырной неделе, то у Константина Гордеевича, и у писаря, и у многих атаманов меж себя советовали и души позадавали, чтоб всем им с войском донским быть в соединении и друг за друга радеть единодушно».

После этого около Булавина собралось несколько сот запорожских гультяев, с которыми он перешел с правого берега Днепра на левый и остановился на речке Вороной ниже Звонецкого порога, укрепился там окопом и оттуда разослал от себя призывные грамоты, начинавшиеся такими словами: «Атаманы молодцы, дорожные охотники, вольные всяких чинов люди, воры и разбойники!

Кто похочет с военным походним атаманом Кондратьем Афанасьевичем Булавиным, кто похочет с ним погулять по чистому полю красно походить, сладко попить да поесть, на добрых конях поездить, то приезжайте на черны вершины самарския».

Запорожцы сначала недоверчиво отнеслись к воззванию донского атамана Булавина и в половине месяца февраля 1708 года отправили (кошевой Гордиенко и товариство) большое посольство из 88 человек под начальством полковников Федора (Хведора) Довбни и Власа (Уласа) Василенка, войскового писаря и есаула в Москву к великому государю с просьбой о выдаче войску запорожскому жалованья. Они написали в высокопарном стиле челобитную пресветлому царскому величеству, благочестивейшему монарху, помазаннику Божию, и в ней просили прещедрого государя пожаловать войско годовым «грошовым, суконным, пороховым и свинцовым, больше над (против) прошлорочного, жалованьем: минувших годов бывало сукна на убранья товаришови на дуване по локтю припаде, нынешних же времен не только по локтю, лечь (но) и по четвертце на казака не стае». За царскую милость запорожцы обещали верно и с усердным радением, не щадя здоровья, служить государю.

Вместо ответа на такую челобитную царь велел послать в Кош грамоту с упреком казакам за то, что войско скрывает у себя бунтовщика донского казака Булавина и не хочет выдать его в руки правосудия.

На царскую грамоту запорожцы отвечали, что хотя бунтовщик Булавин и был на Кошу и хотя он явился туда с «корогвою» и хотел обманом затянуть к себе товариство, но он оставался в Запорожье недолго, потому что казаки отобрали у него ту «корогов» и с бесчестием и поруганием отправили из Коша. Так как из запорожского войска никто к Булавину не захотел идти, то он ушел в ту сторону Дона, откуда и пришел, и теперь войско запорожское не может чинить над ним никакого промысла, потому что казаки по своему обыкновению находятся в разных местах, в лугах и на речках на рыбных добычах. Запорожскому войску положительно известно, что бунтовщик Булавин находится возле Дона и что к нему прибывают из Черкасского городка казаки и кормят его. Поэтому войско донское и должно вменить себе в обязанность поиск бунтовщика и вора. Когда же тот Булавин был на Запорожье, тогда войску не было об нем никакого извещения, какой за ним проступок и нужно ли ловить его. Кроме того, он прежде всего объявился самарскому царского величества стольнику и подполковнику Семену Полуехтовичу Шеншину, от которого свободно был отпущен, находился в последнее время около реки Самары; о нем знали самарские начальные люди и, однако ж, не приложили своего старания к его поимке.

Апреля 20-го числа гетман Мазепа по царскому приказу отправил в Сечь городового атамана Барышевского с приказанием кошевому атаману и всему войску поймать в Сечи вора и изменника Булавина и прислать его в Москву или в Батурин. Не довольствуясь одним приказом, Мазепа одновременно с отправкой Барышевского двинул против Булавина полтавского полковника Ивана Левенца с полком.

Но и на гетманское приказание запорожцы отвечали, что того бунтовщика Булавина нет в Сечи, но что они обещают, когда он явится в Сечь, поймать его и доставить в город Батурин.

В Москве с большим нетерпением ждали ответа из Запорожской Сечи; велено было по царскому указу задержать запорожских посланцев Федора Довбню и Власа Василенка с товарищами «до совершенного ответа о Булавине». Всех посланцев поставили «под крепкую сторожу в посольском дворе» и приказали им списаться по этому поводу с запорожским Кошем. Посланцы, описывая свое положение «не чернилами, но кровавыми слезами», покорно просили господина кошевого атамана (Константина Гордиенка), господ атаманье и все старшее и меньшее товариство «учинить милость и любовь к ним, посланцам, растворить сердца свои, не оставить ближних своих в скорби и конечной печали и, посоветовавшись добрым советом, как может и преизможет благоуветливый старинных голов и молодых добрых молодцов разум», поспешить дать ответ в Москву о том разорителе, враге государства и плевосеятеле Булавине и «обратить прескорбные для посланцев дни в пресветлые праздничные дни» Светлой недели, для всех радостные, но для них одних печальные.

114