История запорожских казаков. Военные походы запоро - Страница 77

Оставив реку Орель, гетман и воевода июня 24-го дня пришли обозами «до левого берега Днепра, к Кодацкой пристани, выше Днепровских порогов обретающейся», и тут приняли все меры к тому, чтобы благополучно переправить через страшные пороги Днепра все свои речные и морские суда. Дождавшись прибытия судов, гетман Мазепа посадил на них «военные строения» и велел спускать последовательно весь русско-казацкий флот через днепровские пороги. Переправа через пороги Днепра была очень трудная, продолжалась в течение двух недель и стоила гибели многих хлебных запасов, оружия, судов и людей: «Притом и люди некоторые из войска кончиною смертною отнялись, ибо где о каменные пороги судно разбилося, там и все хлебные и ружейные запасы приходили в утопление, и люди попадали не в безопаство». В то время, когда русско-казацкие войска переправлялись через пороги Днепра, в это время как раз против Кодака, показалась белогородская орда, которая угнала несколько десятков запорожских лошадей, а у селитренного майдана захватила нескольких человек самих казаков. Одновременно с белогородской ордой по другому берегу Днепра, ниже того места, где впадает в Днепр река Самара, за переправлявшимися отрядами русско-казацких войск наблюдала крымская орда.

Июля 6-го числа гетман Мазепа переправился с левого берега Днепра на правый и оттуда послал универсал всем наказным полковникам об оставлении им, для охраны украинских городов на случай татарских подъездов, князя Луки Долгорукого и полковника Даниила Апостола «до властного поворота гетмана и воеводы из похода». Когда плавное войско после «зело великих, многоработных трудностей и тяжконосных для ратных людей бедствий» перешло наконец днепровские пороги, тогда и сухопутные русско-казацкие войска, стоявшие дотоле у левого берега Днепра против Кодака, переправились с левого берега на правый реки. Июля 11-го дня, после переправы табора через реку Днепр, войска поднялись к Кодацкой пристани и двинулись правым берегом реки к Бильному порогу «до отрадных мест на пространную и неимеючую в себе препятствий Днепровскую воду». Для «осторожности и для страха» от неприятельского набега гетман оставил у Кодака гадячского полковника Михаила Боруховича с полчанами, не вместившимися в водные суда. Июля 13-го дня сухопутные войска были уже у Бильного порога, не доходя урочища Кичкаса, и там начали пересаживаться с обозом в водные суда, в чем провели времени пять дней; к тому же приходилось ждать прибытия некоторых судов, так как далеко не все они успели переправиться через пороги Днепра; некоторые из этих судов с воеводой Семеном Неплюевым пришли только 15-го числа, а некоторые «и с 19 по все дни волоклися». Когда было подсчитано число всех прошедших пороги судов, то оказалось, что «от тех пороговых жестокостей» пострадало – больших, для морской глубины приготовленных, 17 судов; а онодревых дубовых и липовых, долгиной немалых, с камышовой обшивкой, на лиман способных, «пошло в потерку и потеряние 53 лодки». Июля 18-го числа из Таванского городка прибежал гонец, от Василия Бухвостова и объявил военачальникам, что турки заняли Исламкермень и готовятся взять Шингирей-городок. Тогда военачальники отправили вперед себя два вспомогательных отряда – гетман с Яковом Лизогубом, князь с Семеном Протасьевичем Неплюевым и написали кошевому атаману с войском, чтобы он сообща с теми посланными отрядами шел на оборону Таванских городков. Сами военачальники июля 20-го сели в водные лодки и в полдень того же дня, при выстрелах на всех речных и морских судах из мелкого ружья и из армат, от Бильного порога двинулись мимо острова Томаковки плавным путем вниз по Днепру. Отходя от Бильного порога, гетман Мазепа оставил весь тяжелый обоз на материке с лубенским полковником Леонтием Свечкой и отдал Свечке такой приказ, чтобы он со всем своим обозом от Бильного порога перешел на остров Томаковку и там оставался табором «во всякой осторожности» или до дальнейшего указа, или же до гетманского поворота снизу вверх реки Днепра. «Для того оставил я, – писал гетман в своем письме к царю, – на помянутых местах полковников гадячского под Кодаком, а лубенского при острове, дабы не только грамоты от вас, великого государя, к нам надлежащие, и письма наши с ведомостями к Москве посланные, могли надлежаще доходити, но и нам из сего воинского плавного похода из судов выгрузиться».

Когда гетман и воевода шли по Днепру, то всякий раз при их остановке на ночь и при «рушении» утром в путь на всех судах войска стреляли из мушкетов и из армат.

Июля 22-го дня, в обеденную пору, военачальники остановилась у Чертомлыкской Сечи, в урочище Каменный Затон, и там встречены были кошевым атаманом Григорием Яковенком и знатными казаками, которые «привитали» их словом победы над басурманами. В это время воевода князь Яков Федорович Долгорукий дал запорожским казакам семь стругов и по одному талеру на человека, а гетман Мазепа подарил по золотому на 4000 человек. Но тут же оба военачальника дали приказ кошевому собрать несколько человек «добрых» молодцов и с ними плыть вперед для борьбы с неверными басурманами. И кошевой не замедлил исполнить данное ему приказание. Собрав войско, он немедленно двинулся вперед к турецким днепровским городкам. За кошевым атаманом и его отрядом двинулись вниз по Днепру и сами военачальники, гетман Мазепа и воевода князь Яков Долгорукий, и через три дня после того, а именно июля 25-го дня, прибыли под город Кызыкермень. Здесь, у стен города, гетмана и воеводу встретили кошевой атаман Яковенко и отряд запорожских казаков, которые опередили на несколько времени шедший за ними казацко-русский флот. Запорожцы и здесь приветствовали гетмана словом и в честь его выпустили из мушкетов столько выстрелов, что от той стрельбы помрачился воздух и заволоклось туманом солнце. Польщенный таким вниманием, гетман Мазепа подарил запорожцам 2000 золотых из собственной казны. Тут кошевой обрадовал военачальников вестью, что татары, услыхав о движении по Днепру русских войск, оставили Исламкермень и ушли прочь.