История запорожских казаков. Военные походы запоро - Страница 83

Пленные татарские языки, поставленные на допрос, показали, что о намерении русского царя идти на турок и татар уже давно известно в Крыму, а именно известно то, что московские войска «на три части пойдут»: одни сухим путем на Крым; другие от Азова на городок Горбаток, что на Конских Водах, а третьи водой на Чангар. Против тех, которые будут идти сухим путем, станут нурредин и калга-султан с ордой; против тех, которые пойдут водой, станут турецкие войска, которые также придут водой. Кроме того, в Измаил и Килию пришли 4 паши с большим числом турецких войск. Они послали от себя в польские края подъезд для разузнания о тамошних делах и если получат весть, что польские войска пойдут в Белогородчину и под Каменец-Подольск, то и сами туда же пойдут; если же польские войска в Белогородчину и под Каменец-Подольск не пойдут, то наши двинутся сухим путем к Очакову, а оттуда под Кызыкермень и Тавань. Сам турецкий султан, а вместе с ним и крымский хан находятся в Адрианополе, откуда намереваются идти в Венгерскую землю; туда же велено идти Казы-Гирею с ногайской и городской ордой. В Крыму всю зиму был великий мор на людей, который теперь, однако, совершенно утих.

За доставленные вести Павел Федоров и Иван Гусак с товарищами были награждены деньгами и подарками и отпущены домой.

Несмотря на такую грозу, запорожцы не спешили приготовлениями к походу на низовье Днепра. Июня 2-го дня кошевой атаман Григорий Яковенко и все запорожское низовое войско послали гетману Мазепе, через казака Якова Пащенка и Степана Ляшенка, свой лист с уведомлением о том, что хотя им и велено было забрать в Сечь все присланные от государя и находившиеся в Кодаке подошвы для сооружения морских челнов, но войско того приказания тотчас исполнить не могло: одна часть его в то время ходила в воинские промыслы на низовье Днепра; другая часть, сообразно рыцарскому обычаю, находилась в поле, а третья часть была на речках полевых. Теперь же, когда войско вернулось в Сечь, кошевой атаман немедленно отправил «некоторое свое товариство» в Кодак и велел ему доставить свои подошвы и все лесные материалы в самую Сечь. Когда же посланные справятся со своими делами, то войско обещается немедленно взяться за сооружение мореходных челнов и просит только прислать несколько денег («золотых грошей») для расплаты с мастерами и ковалями, которые будут делать гвозди, скобы и иные на морские суда оковы; все остальное запорожцы сделают сами без платы и, когда все будет готово, исполнят царскую службу с большой охотой. Теперь же просят гетманскую вельможность оказать им милость прислать для сечевой Свято-Покровской церкви, «выставленной коштом и старанием» самого же гетмана, на крышу и на три креста господня жести или белого железа и на окна надлежащих оболоней, «особливо же всего иконного изображения зупольного алтаря Господня». За исполнение такой просьбы преблагословенная Дева Мария покроет его вельможность своим омофором, украсит его душу боголюбивой лепотой, избавит от всяких бедствий и умолит своими матерними молитвами Сына Своего, Христа Бога нашего.

Хотя гетману и не нравилась медленность сборок к походу со стороны запорожцев, тем не менее он старался исполнять все их просьбы в точности. Так, через посланца своего, Якима Кныша, он отправил в Сечь 500 бочек борошна, собранного у Переволочайского перевоза; кроме того, послал войску знамя с изображением на нем Покрова Пресвятой Богородицы и литавры и обещал исхлопотать для запорожского войска у великого государя «особливое военное знамя». Не забыл гетман и таванских запорожцев, для которых просил великого государя о выдаче хлебных, в виде крупы, запасов и на ту гетманскую челобитную последовала царская милость. Нужно думать, что именно в это же время по челобитной Мазепы послано было из Москвы таванским запорожцам зелья (пороху) сверх годового количества 50 пудов ручного, 50 пудов пушечного и 30 пудов свинцу.

Удовлетворяя все просьбы запорожцев, гетман Мазепа немало, однако, тому дивился, что они так долго не отвечали ему на его предписание о заготовлении челнов к предстоящему походу и ничего не сообщали ему о своих планах: два раза он писал им приготовить со всей «пильностью» для плавного похода мореходные струги и изготовиться в военный поход в предстоящее лето, и только после третьего раза, когда гетман послал к запорожцам с борошном, со знаменем и с котлами (бубнами), Якима Кныша, они написали гетману благодарственный лист от всего войска.

Что было причиной такой медлительности со стороны запорожцев – неизвестно. Но, получив хлебные запасы и приняв «барзо учтиво и хвалебно» пожалованные клейноты, запорожцы запасы спрятали «в удобные места до слушного часу» и написали гетману от всего войска живейшую благодарность и дали обещание верно служить великому государю. После всего этого гетману Мазепе ничего другого не оставалось, как идти походом против басурман. На этот раз он пошел уже не плавным, а сухим путем и притом не правым, а левым берегом Днепра. Отправив впереди себя в Таванский городок четыре полка, гетмам оставил при себе шесть полков и с ними двинулся от Батурина к реке Коломаку, где соединился с князем Яковом Федоровичем Долгоруким, а от Коломака пошел к реке Орели и июня 7-го дня был уже табором за Орелью. От реки Орели, перейдя Самару, гетман и князь двинулись «перекопскою стороной», однако, боясь безводья и бескормицы в перекопской степи, повернули к городу Тавани и потом послали от себя отряд в 10 000 человек под город Очаков. Кошевой атаман Григорий Яковенко шел плавным путем к днепровскому лиману и чинил промыслы против неприятелей.