История запорожских казаков. Военные походы запоро - Страница 148

148

Против Орлика и Гордиенка гетман Скоропадский выслал генерального есаула Бутовича с полками, но Бутович под Лысянкой потерпел поражение и был взят в плен. Захватив несколько местечек и городов, Филипп Орлик и Константин Гордиенко под конец сосредоточили свои силы у крепости Белой Церкви. Силы гетмана и кошевого, если верить показанию начальника русских войск, были в то время довольно велики: при запорожцах и городовых казаках, числом до 10000 человек, были еще татары белогородской и буджацкой орды с ханским сыном султаном, числом до 20 000 человек, и кроме того поляки и молдаване с «киевским» воеводой Иосифом Потоцким и со старостой Галецким, 3000 человек, сторонники Станислава Лещинского и, следовательно, шведского короля Карла XII. Русских солдат в Белой Церкви было будто бы всего лишь 500 человек да несколько человек верных царю белогородских казаков. Над всеми солдатами и казаками состоял начальником бригадир Анненков.

Дело под Белой Церковью, как доносил о том сам Анненков в Киев князю Голицыну, произошло так. Подступив со всеми силами марта 25-го числа к крепости, татары, поляки и казаки начали ее добывать, но в тот же день были отбиты от нее пушечной стрельбой. Тогда гетман Орлик и кошевой Гордиенко дали слово ханскому сыну и старосте Галецкому, что на следующий день они непременно возьмут крепость с боя. И точно, к вечеру против 26-го числа Орлик и Гордиенко, собравшись со всеми своими силами и соединившись с жителями богуславскими, корсунскими и сенявскими, внезапно, во время наступившей ночи, подошли конницей и пехотой к крепости, сделали со всех сторон окрик, привезли с собой множество фашин и, войдя в нижний острог, покопали шанцы в нем. Осажденные встретили своих врагов выстрелами из пушек и ружей и тем не допустили их ни к верхнему городу, ни к замку. Отразив второе нападение своих врагов, осажденные в 4 часа той же ночи сделали против них вылазку из верхнего острога в составе одной роты солдат, нескольких гренадер и белоцерковских казаков. Проникнув в самые шанцы своих врагов, они побили гранатами и ружьем «множество неприятелей», немалое число из них взяли живых в плен, отняли несколько знамен и гнали их из шанцев через весь острог до Хвастовских ворот, бросая в них гранаты и поражая стрельбой. «И побито их, неприятелей, в том прогнаний толикое число, что удивления достойно». Из запорожских старшин пали два полковника, два сотника и несколько других начальных людей. Но осаждавшие и после второго урона не отступили от крепости: собравшись с силами, они снова вышли с пушками в нижний город и, открыв пальбу из пушек и мелкого оружия, приблизились к верхнему городу. Осажденные выслали против своих врагов прежнее число солдат и казаков под начальством прежних офицеров. Последние, подойдя к козацким шанцам, отдали солдатам приказ дать залп из флинтов и бросить в них несколько гранат. Татары, казаки и поляки снова не выдержали и снова побежали. Солдаты не переставали стрелять по убегавшим из ружья, отогнали их за город и опять уложили на месте «довольное число неприятелей». «И так наши, за помощию божиего, получа над ними оный поиск, отошли к замку, татары и поляки многолюдством, конницею, по-прежнему въезжали в тож место; однакож от наших, которые были на вылазке и на сикурсе, отпор им учинили, и тех поляков из пушек и из другого оружия прогнали и выбили их вон, получа над ними такой же немалый урон. И побито их, неприятелей, всех больше 1000 человек, а из наших солдат токмо 8 человек ранено и в том числе один от раны умре, а в полон ни единого человека из наших к неприятелю не взято. И те неприятели, видя над собою несчастье, со многим своим упадком и стыдом от Белой Церкви отступили и пошли трактом мимо Перепетихи к Хвастову».

Присланный с вестью к князю Голицыну о белоцерковском деле гонец сообщил, что всех неприятелей перебито около 2000 человек, кроме множества побитых лошадей и умерших от ран людей; последних «неприятели», вышед из города, побросали по дорогам, и многие из покинутых поумирали от неподачи им своевременной помощи и призрения.

Приведенные здесь цифры убитых «неприятелей» так велики и цифры раненых защитников крепости так ничтожны, что едва ли их можно принимать за действительные, и если запорожцы, поляки и татары не устояли против русских под Белою Церковью, то тому могли быть особые причины, неизвестные нам, тем более что известий о белоцерковской битве с противной русским стороны не имеется никаких. Нельзя, впрочем, не поставить на вид того, что это было уже после Полтавской битвы, когда и дисциплина русских солдат, и боевые орудия в сильнейшей степени превзошли дисциплину и усовершенствование боевых орудий запорожских казаков.

Такою же неудачею окончились, по словам малороссийского летописца Ригельмана, и действия воеводы Иосифа Потоцкого в Побужье. Запорожские казаки в числе 7000 человек под предводительством Потоцкого вместе с крымским ханом Девлет-Гиреем в том же 1711 году доходили до города Немирова и до «тамошних слобод», но были разбиты русскими войсками и в бегстве потеряли около 5000 человек. При этом освобождено было из рук татар и разослано по местам жительства начальником русских войск, генералом Ренне, около 10000 человек пленных малороссиян.

Насколько верно известие малороссийского летописца – определенно сказать нельзя. Но во всяком случае, Филипп Орлик, испытав неудачу за Днепром, отступил с казаками за Днестр, откуда снова явился на Украину и всю вину своей неудачи сложил на татар, о чем сообщил в своем письме шведскому королю.

При всем том в начале июля месяца у реки Самары вновь оказалась какая-то ватага запорожских казаков. Доподлинно неизвестно, были ли то те самые отряды запорожцев и татар, которые оставались у Самары еще с весны, или же это были свежие силы, вновь прибывшие под самарские городки. Во всяком случае, запорожцы не оставляли мысли о походе на малороссийские города и для того составили себе определенный план. План этот, однако, был открыт, и все замыслы их сделались известны русским. Дело это произошло так. Три жителя Новобогородицкого городка, Трофим Мордусенко, Тарас Чубаровский да Федор Санжаревский, по приказу воеводы городка, Шеншина, вышли из крепости и направились к стоявшим близ реки Самары татарам и казакам с целью украсть у них лошадей. Но когда они уже спустились ниже Кочережек к речке Журавлю, то на них неожиданно наскочили ватаги кошевого Алистратенка, Фляки и Нестулея и, захватив их, поставили на допрос. Пойманные казаки признались в своем намерении, просили запорожцев помиловать их и «принять к себе жить». Тогда Алистратенко, Фляка и Нестулей привели казаков к «вере» (то есть к присяге) и послали их шпионами проведать об изюмском и других регулярных пехотных и конных русских полках, где они находятся, пойдут ли в Крым или соединятся с гетманом и будут «летовать» на границе. Узнав же обо всем, дать знать запорожцам на Волчьи Воды, в урочище Крутой Буерак, не позже 6–7 дней со времени выхода в степь для поисков. Если же к тому времени они не найдут кошевого в указанном месте, то должны оставить в нем условленную примету. За такую услугу Алистратенко, Фляка и Нестулей обещали дать казакам по одному коню. Казаки, отправившись в поиск, были пойманы где-то в степи харьковским сотником Прокопом Рубаном и отправлены к гетману Скоропадскому. На допросе у Скоропадского они рассказали о всех своих приключениях и вместе с тем дали важные сведения о планах запорожских казаков. Всех запорожцев, по их словам, было от 400 до 500 человек; при них состояло около 1000 человек татарской орды, часть которой пошла вниз по Днепру, к порогу Ненасытецу; запорожец Фляка с отрядом казаков подстерегал гетмана Скоропадского у бродов, чтобы добывать гетманских языков, отгонять конские стада и подавать вести хану в Крым; сам же хан со всеми крымскими силами и с главною массою запорожцев стоит в урочище Кучугурах, в трех милях ниже Аслам-городка, и собирается дать гетману бой, чтобы не допустить его в Перекоп.

148