История запорожских казаков. Военные походы запоро - Страница 52

На такое письмо гетман Мазепа отвечал запорожцам обширным листом, в котором старался снять с себя всякую в этом деле вину и взвалить ее то на самих людей, попавшихся к неверным в полон; то на «здрадника, пекельного пса, дьявольского сына, шалберника» Петрика; то, наконец, на самих же запорожцев. Прежде всего, писал Мазепа, басурмане успели распустить свои чамбулы только до города Кишенки, а от Полтавы они уже были оттерты и бежали стремглав всей своей поганской купой. Затем из украинских жителей они захватили только людей огурных, которые не слушали ни приказа, ни угроз старших, беспечно проживали по уединенным хуторам и беспутно в самое тревожное время ездили по сено и по дрова в разные места. Да и возможно ли всякий раз предупредить поганский набег на украинские города? Готовы ли к этому были всякий раз антецессоры или предшественники Мазепы? Известно, что поганцы большую часть своих вторжений делали внезапно и так же внезапно исчезали. И теперь, хотя запорожские посланцы, прибывшие в Батурин с известием о походе нурредин-султана на Украину, сообщили о том, татарам ничего нельзя было сделать: гетман узнал о вторжении султана во вторник, в среду и в четверг изготовил арматные тяжары, в пятницу рушил поспешно в военную дорогу к Лубнам, а неприятели, побывав под городами, в эту же пятницу отошли назад. И то нужно сказать, что двигаться всякий раз со всеми тяжарами против легкоконного врага гетману невозможно да и для края весьма невыгодно: известно, что ни украинские, ни великороссийские войска без сена, дров и оброков не могут проходить по городам, а в таком случае, при частых походах наших, мы сами бы разорили собственный край; край же наш и без того беден лесом и всякой растительностью, что же другое от того могло бы выйти, кроме шкоды и опустошения? Нужно и то припомнить, что все предшественники Мазепы, в случаях вторжений неприятельских на Украину, лично против них никогда не поднимались, а посылали против них свои отряды, и если бы всякий раз двигаться против басурман с войсками и с тяжарами, то это было бы неприлично рейментарскому званию гетмана и весьма убыточно для войска, да и как гетману гоняться пехотой и конницей за легким и быстрым неприятелем? Если же Мазепа и двинулся с войсками против нурредин-султана, то он опасался, как бы тот неприятель не сунулся меж украинские города по наущению скаженного пса изменника Петрика. Этот безбожный изменник Петрик и виновен в набеге татар на города. Нельзя скрыть и того, что немало виновны в этом и сами же запорожцы: Петрик, этот щенюк пекельный, исполнившись яда, обокрал канцелярию, опозорил гетмана, ушел в Сечь, рассеял там зломысленные плевелы и так подольстился к войску, что даже был выбран писарем войсковым. Когда же гетман потребовал выдачи изменника Петрика, то запорожцы отказали ему в том и чрез то подвергли Украину бедствиям от басурман. Теперь остается, взяв в помощь Господа Бога, соединиться всем вместе и действовать против поганцев, пока станет здоровья и пока будут целы головы на плечах.

Глава 7

Приезд гетманского посланца Трощинского в Сечь и нарекания со стороны запорожцев на Мазепу. Извинения, посланные по этому поводу гетману со стороны кошевого Кузьменка. Отписка гетмана в Москву и ответ царей на отписку гетмана. Сношения мусульман с запорожцами. Присылка в Сечь царского жалованья и обещание со стороны запорожцев верно служить царям. Просьба запорожцев к гетману о поднятии войны против басурман. Выбор кошевого Рубана, перемирие с Крымом и переписка по этому поводу с гетманом и с Москвой. Волнение в Запорожье во время прибытия туда гетманского посланца Кныша и толмача Волошанина. Объяснение гетмана с войском низовых казаков. Просьба к запорожцам патриарха Адриана о выручке из татарского полона боярских детей Шишигиных. Доброе настроение запорожцев в отношении гетмана. Новый призыв Петрика к запорожцам и отказ со стороны их Петрику. Подвиги запорожцев против татар и похвала им со стороны патриарха Адриана. Семен Палий и запорожцы

Появление Петрика с татарами в городах Украины хотя и не имело особенно важных последствий, произвело, однако ж, большое смятение в среде запорожских казаков. И это вполне понятно: увлеченные заманчивыми планами Петрика об отторжении Украины от Москвы, татары с большим рвением бросились из Крыма на левый берег Днепра и обрушились на пограничные орельские местечки и города. Такие действия татар поставили в крайне двусмысленное положение запорожцев: по справедливом и здравом рассуждении они должны были действовать в таком случае против татар, и в этом деле им должны были помогать малороссийские казаки и русские, стоявшие на Украине полки. Однако московское правительство, слабое в то время двоевластием своих царей и потрясенное недавним бунтом стрельцов, не могло думать о войне против мусульман. Сам гетман, без воли царей, не смел предпринимать решительных мер против татар. Такое положение между двух огней заставляло запорожцев бросаться от одной крайности к другой: то заключать с татарами мир, то объявлять им вражду, то изъявлять свою покорность гетману и московским царям, то выражать свое неудовольствие против гетмана и московских царей. В существе дела запорожцы были на стороне московских царей; потеряв всякую надежду получить какую-нибудь помощь от Москвы, запорожцы просили, по крайней мере, расширить гетманские права и тем предоставить гетману самостоятельные действия против мусульман. Такое «шатостное» положение со стороны запорожских казаков продолжалось около двух лет, и все-таки это зависело не от них. Винить в этом случае запорожское войско в измене царям нет оснований никаких: объяви Москва сегодня войну против басурман, сегодня же и запорожцы пошли бы против них воевать, потому что к войне у запорожцев была и потребность, и страсть. Лучшим подтверждением этих слов может служить поход царя Петра на турецкий город Азов весной 1695 года. Но пока открылся этот поход, запорожские казаки в течение 1693 и 1694 годов поставлены были в необходимость искать защиты только у самих себя, высказывать вследствие этого свои неудовольствия гетману и московским царям и за то получать от них названия изменников и «шатостных» людей.